ДЕД МОРОЗ и СНЕГУРОЧКА
«Любить детей! Без любви ничего не сделать»
Есть хороший обычай: в преддверии Нового года нужно обязательно сделать то, о чем давно мечтал. Вот и мы решили исполнить одно из своих заветных желаний и отправились на интервью к самым загадочным и любимым детским героям – Деду Морозу и Снегурочке. И для этого даже не пришлось ехать в Лапландию, Великий Устюг или на Северный полюс – самые добрые, искренние и верящие в чудо волшебники нашлись в Екатеринбургском театре кукол!
Правда, открывать читателям свое истинное лицо Дед Мороз со Снегурочкой не захотели — побоялись подпортить очарование зимней сказки. И мы решили: пускай это останется нашим новогодним секретом. К чему разрушать волшебство?
Культура Екатеринбурга: Как давно вы выходите к детям Дед Морозом и Снегурочкой? Помните свою первую интермедию?
Дед Мороз: В образе Деда Мороза я выхожу давно — точно и не скажу, сколько. В театре я работаю 16 лет, и, наверное, последние 10 из них встречаю детей как Дед Мороз. А первый выход, наверное, уже и не вспомню — давно это было.
Снегурочка: А я помню свой первый выход! Это было…
Дед Мороз: Летом!
Снегурочка: Кстати, да! Самый-самый первый выход, когда я в принципе надела костюм Снегурочки и вышла к детям, был не зимой, а где-то осенью. Нужно было разыграть какой-то билет и непременно в костюмах Дед Мороза и Снегурочки. А так, чтобы работать с детьми у елки… Первый раз, когда я вышла на интермедию, меня так придавили, столько было детей! Я просто не знала, что с ними делать! А потом режиссер очень строго мне сказал: «Ну, и что ты их боишься? Вышла и разговаривай с ними!» Вышла. Начала разговаривать. С тех пор как-то стараемся находить общий язык. И вот уже лет десять, как примеряю образ Снегурочки – редкий Новый год без этого обходится.
КЕ: А вообще радуетесь, когда узнаете, что в этом году вас поставят «дедморозить»?
Дед Мороз: Честно? На самом деле, смотря в каком зале. Здесь, в маленьком, дети еще совсем мелкие, у них еще есть вера в чудо. Большие — уже не то: дергают за бороду и кафтан, пинаются… А с малышами работать очень хорошо: дети откликаются, с ними можно делать все, что хочешь — и они будут стоять с открытыми глазами! Это такой позитив, что потом даже усталости не чувствуешь. Лично я не могу сказать, что быть Дед Морозом тяжело — наоборот, здесь, в Малом зале, я очень люблю работать.
Снегурочка: Да, соглашусь. Последние годы я работала в Большом зале, где дети старше, с ними более дистанцированное общение. А те, кто приходит в маленький зал, еще верят. Один раз я вышла к елке, и маленький мальчик так произнес «Снегурочка» — я аж сама в себя поверила! Да, это все-таки радость. Даже когда устаешь – а это неизбежно, потому что елок много, ежедневное однообразие поглощает — все равно чувствуешь внутри себя праздник, образ ведь сам по себе радостный!
КЕ: Есть способ бороться с усталостью, которая накапливается под конец новогодних компаний?
Дед Мороз: Волшебный пендель! Нет, если честно, то на этой сцене мне никакого волшебного пенделя не надо. За дверью я еще стою уставший, бормочу: «Да-да, детишки, иду-иду, слышу-слышу»...
Снегурочка: А видишь их глаза – и обо всем забываешь.
Дед Мороз: Они снимают всю усталость.
Снегурочка: Ты видишь, как они тебя ждут, как в тебя верят.
КЕ: А как работать с детьми постарше? Вот приходит ребенок и говорит: «Я не верю в Деда Мороза!»
Дед Мороз: Все дети очень разные. Одни настойчиво требуют внимания к себе, начинают разговаривать. Вот недавно меня девочка зовет: «Иди, иди сюда!» — «Что такое?» — «Дедушка Мороз, я хотела тебя мороженым угостить!» И все это слышат! «Ну ладно, встретимся, – говорю, –наедине»… Ребенок доволен!
Некоторые бегают за тобой, дергают: «Дед Мороз, а где мой подарочек? Я хочу длинную лошадь с зеленым седлом!» А старшие стоят — и им же бесполезно говорить: «Верь в меня!» Просто стараешься вовлечь их в ту же игру. Вот в этот раз был ребенок — я вижу, что он специально ничего не делает, просто ходит, как дерево, или стоит со скучающим видом. Не знаю, может, настроение у него такое было. Но не буду же я докапываться до него: почему, мол, ты стоишь такой унылый? Зачем?
Снегурочка: Однако же потом он все-таки включается! Старательно изображает, что не верит и не хочет играть, а руки, чтобы Дедушка Мороз заморозил, все равно протягивает, и варежку-то по кругу передаст. Это ведь все равно дети — неважно, верят они или не верят. Для них это маленький праздник.
И потом, у нас специфика театра такова, что к нам приходят не совсем взрослые дети — максимум второй-третий класс. Они еще остаются наивными и верят в хорошее настроение, в маленькое чудо. Зато ребята постарше иногда сами подкидывают какую-то идею или игру: скажут что-нибудь, а ты за это зацепишься, ответишь, и получается уже какой-то взрослый юмористический диалог.
КЕ: Вообще у вас есть возможность импровизировать в роли Деда Мороза и Снегурочки? Или четко работаете по написанному сценарию?
Дед Мороз: Нет, без импровизации никуда не деться. Может случиться все, что угодно. Кто-то что-то забыл, мозг заискрил — и все, привет! Если работать по написанному тексту, то ничего не получится.
Снегурочка: Елка — это всегда импровизация. Все дети разные, и случается всякое: бывает, кто-то разговаривать начинает невпопад, а бывает — даришь из мешка подарок, который купила Администрация, а ребенок тебе заявляет: «Я хочу вертолет!» Тогда говоришь: «Ну, жди под елкой…»
КЕ: Какой был самый необычный детский костюм, который вам запомнился?
Дед Мороз: У нас сейчас прогресс вперед топает, костюмы шьют друзья-китайцы. Поэтому сейчас с каждым годом все меньше и меньше костюмов, которые делаются индивидуально для ребенка. А вот лисичек, роботов, героев типа Marvel — хоть отбавляй. У детей сейчас нет такого, чтобы, как в моем детстве, сделать шпагу и загнуть поля у шапки для костюма мушкетера — и гордо потом вышагивать, потому что ни у кого такого нет. А сейчас конкурирует не фантазия родителей, а их финансовые возможности.
Снегурочка: Да, сейчас даже маленькие все реже приходят в костюмах, тем более — в сделанных своими руками. А мне кажется, что именно с костюма начинается вера в Деда Мороза и Снегурочку. Если родители трепетно и внимательно к этому подошли, создали ребенку праздник – то шансов, что ребенок дольше будет верить в чудеса, гораздо больше.
Дед Мороз: Ну, смотрите, если взять детей, которым сейчас 3-5 лет, то получается, что родителям в среднем лет 27. А это уже не поколение hand-made…
Снегурочка: Хотя недавно вот у нас на елке был Ёжик! Видно, что мама шила сама: у него и костюмчик, и иголочки сзади, на иголочках грибочек, связанный крючком… Обычно сразу замечаешь, специально сделан для ребенка костюм или куплен.
КЕ: Помните, до скольки лет вы сами верили в деда Мороза и Снегурочку?
Дед Мороз: До сих пор верю!
Снегурочка: Когда мне было лет 10 или 12, к нам домой приехал Дед Мороз. Родители предложили ему попить чай… и он опустил бороду. Я была в недоумении: что это с ним такое? Может быть, тогда и случился этот переломный момент. Но на самом деле я не задумывалась, верю я, что есть на свете Дед Мороз, или нет. Наверное, верю не столько в него самого, сколько просто во что-то хорошее.
КЕ: Были какие-то запоминающиеся случаи на елках?
Снегурочка: Да, вот из последнего — мы только вышли на интермедию, ходим, стихи рассказываем. И какая-то девочка ко мне все время: «Снегурочка-Снегурочка!» А у нас ведь микрофоны, громко ответить не можем. Смотрю на нее, улыбаюсь. А она: «Ты посмотри, как я выросла!»
А еще года четыре назад на елке была девочка лет семи-восьми. По сюжету Дед Мороза украли, и нам с героями нужно было его спасти. Все дети пошли в зал — спасать. А девочка сидит и ревет! Я подхожу, спрашиваю: «Что случилось? Почему ты плачешь?» — а она сквозь слезы: «Как ты могла?! Как ты могла допустить, чтобы его украли?! Ну, куда ты смотрела?!» Я говорю: «Помогай мне, пойдем его спасать», — у нее тут же исчезли слезы: «Я могу помочь?» «Конечно, – говорю. – Без тебя не справимся…»
А вторая девочка, чуть поменьше, подходит ко мне, дает какой-то маленький сверточек и говорит: «Снегурочка, на! Поешь!» Разворачиваю — там конфетка. Все они хорошие, все наивные...
КЕ: Вы, как опытные Дед Мороз со Снегурочкой, что бы посоветовали начинающим?
Дед Мороз: Любить детей! Без любви ничего не сделать: какой бы ни был голос, костюм — все, что угодно можно напялить на себя, любые примочки. Но если не заглянуть им в глаза, то все это бессмысленно.
Снегурочка: Ну и самим, наверное, чуть-чуть верить в чудо. И чтобы внутри были радость и счастье. Дед Мороз и Снегурочка — это маленькое счастье для маленьких детей.
Дед Мороз: Да, сколько было случаев — приводят родители ребенка и говорят: «Он у нас Дед Мороза боится». Начинаешь спрашивать, что случилось, и оказывается: ребенок видел, как по улице шел пьяный Дед Мороз, орал… Я понимаю, что всех не заставишь вести себя нормально, раз уж ты надел этот костюм. Каждый волен сам вести себя, как захочет. Но дело не в этом. Просто когда приходят дети с такими впечатлениями, то нужно подстраиваться под ситуацию. Есть какие-то вещи, которые в этом помогают. Бывает, нужно начинать издалека — «Эге-гей, привет-привет!» Если видишь, что он тебя подпускает, делаешь еще шаг навстречу: «Здравствуй, как у тебя дела?» Отвечает — подходишь еще ближе. И так потихонечку — тюк-тюк — и есть контакт! Потому что один четырехлетний ребенок тут же подбежит, обнимет тебя, а второй в этом же возрасте скажет: «Мам, пойдем отсюда». Так что все индивидуально. Но без любви невозможно.
Бывает, что и не только дети — родители верят. Если работаешь по-человечески, а не просто барабанишь текст, то взрослые подключаются. Вот мы ездим по домам и говорим детям: «Посмотри, борода у меня волшебная — хочешь загадать желание?» Ребенок хватается, закрывает глаза, что-то про себя проговаривает… «Загадал?» — «Загадал!» И тут же подходит мама: «А можно мне тоже?» Это не шутка, не прикол — просто взрослым ведь тоже хочется, чтобы загаданное сбылось.
Снегурочка: Потому что все равно внутри себя мы все — дети. И все хотим верить во что-то хорошее.
Фото: Эдуард Крылов
