ТРАГЕДИИ МАЛЕНЬКИЕ, ЗАТО ПОЭТЫ БОЛЬШИЕ

Традиционный фестиваль кукольных театров «Петрушка Великий» доказывает: в театр надо начинать ходить, еще не умея ходить
...На третий день фестиваля участники вдруг приоделись в тюбетейки. Что за знак? Оказалось, ничего символического, просто уральская погода обманула теплые ожидания, гости мерзли. И команда из Казахстана щедро поделилась головными уборами, которые и согреют, и на память останутся. На «потепление климата» активно работал человеческий фактор, раз природный подвел. Крупнейший в России кукольный фестиваль «Петрушка Великий» за десять лет своего существования прославился далеко за пределами родной стороны особой атмосферой. Здесь всегда жарко, каждую секунду что-то происходит. Гости окунаются в фестивальную среду еще в аэропорту, где их встречают веселые носатые Петрушки. Между спектаклями - перфомансы, каждое представление предваряется интермедией, подготовленной местными артистами. Так и создается стойкое ощущение праздника.

А между тем все серьезно. «Петрушка Великий», как положено любому фестивалю, отслеживает тенденции движения своего вида искусства, - это раз. Он меняется сам по себе, что тоже симптоматично, - это два. А так как всегда важно не только на других посмотреть, но и себя показать, фестиваль позволяет театру-хозяину оценить себя на фоне других, - это три.

О фестивале: от регионального до международного
В этом году биеннальный фестиваль сопровождался чередой магических цифр. Лет «Петрушке» десять, а основавшему его театру, Екатеринбургскому кукольному, скоро будет 80. Возросло количество участников: девять стран (в том числе Россия), девять городов (в том числе Екатеринбург), 70 заявок (из них треть - от зарубежных коллективов). В итоге в фестивальную программу вошли 17 постановок плюс один спектакль интернационального состава - вне конкурса. Гости прибыли из Польши, Италии, Франции, Германии, Чехии, Сербии, Белоруссии, а также из Абакана, Воронежа, Санкт-Петербурга...

На проведение мероприятия был выделен грант губернатора Свердловской области в размере 5 млн рублей. Стало возможным не только достойно встретить гостей, но и обновить световое и звуковое оборудование и организовать интернет-трансляцию: многие спектакли можно было увидеть, не выходя из дома или офиса.

Уже по традиции каждый «Петрушка» имеет определенную тематическую направленность. Предыдущий прошел под девизом «Театр кукол - театр художника». Слоган нынешнего звучал так: «От наивности ребенка до мудрости взрослого». На передний план вышел «возрастной ценз» жанра, который был официально понижен. Лишь три постановки адресовались взрослому зрителю, остальные детям; в прошлый раз ситуация сложилась прямо противоположная. «В театр надо начинать ходить, еще не умея ходить», - доказывали представленные спектакли.

О кукольном жанре: от монохромности к синтезу
Куда движется кукольный вид театрального искусства? Однозначно - к синтезу жанров. Сегодня используется полный арсенал кукол, начиная с традиционных тростевых и марионеток и заканчивая теми, где применяются новейшие технологии.
В постановке «Брум» театра из Равенны процесс рождения мира и человека представлен с помощью простых, знакомых всем материалов: бумага, вода, песок (спектакль рассчитан на детей от двух лет!). В «Грозе» петрозаводского театра переживания матери (его героиня - обычно воспринимаемая как антигероиня Кабаниха) передаются посредством... теста. В других же постановках задействованы сложнейшие конструкции. Активно работают музыка, танец, живопись - кукольный жанр выходит в лидеры по универсализации.

Едва ли не половина спектаклей поставлена по классическим произведениям. На известный сюжет Хемингуэя высказались артисты Смэш-театра из Бордо («Старик и море»). «Гулливер» из Варшавы привез в Екатеринбург свою версию пушкинской «Сказки о рыбаке и рыбке», которую увлекательно смотреть детям и поучительно взрослым: ну все было мирно-славно у старика со старухой (30 лет как никак прожили и три года), пока не возжаждала она большего и неизведанного. Чехов также не забыт кукольным театром: зрители увидели и сравнили два сценических воплощения «Каштанки». Постановку Амурского театра кукол по рассказам Даниила Хармса «Цирк Шардам» критики признали «нестыдной» к демонстрации в любой стране мира, при условии ее сокращения вдвое: не каждый зритель досидит до середины спектакля. Член жюри главный режиссер Рязанского театра кукол Валерий Шацкий: «Мы существуем во времени и пространстве, и нужно так разместить действие, чтобы зритель не успел разочароваться и уйти из зала до того, как поймет всю глубину замысла и мастерство воплощения».

Надо признать, что затянутость, одно из основных бедствий современного театра, вирусом не распространилась на кукольный жанр. Большинство постановок компактны по времени, причем не в ущерб содержанию. У содержания выявились другие «враги»: во-первых, «бытовуха», господство мелких житейских подробностей без смысла и сути, отражение обывательской суеты. «Бытовой театр - это ужасно!» - эмоционально высказался один из самых чтимых специалистов в кукольном жанре, режиссер, педагог, критик Виктор Шрайман.

Во-вторых, как ни парадоксально, это - форма. Содержание и форма должны бы соединяться как половинка с половинкой, но слишком часто они ведут борьбу. На общем фоне, где лидирует то внутренний смысл, то внешнее оформление, однозначно лучшим был признан (он и получил Гран-при) гармонично выстроенный спектакль из Белоруссии «Пиковая дама», в отношении которого и критики, и зрители дружно произнесли восторженное «Ой!». Здесь слились воедино литературный текст и музыка. Режиссер Олег Жюгжда: «Наверное, я сам хотел разобраться, чью "Пиковую даму" больше люблю, Пушкина или Чайковского. Сложилась своеобразная дуэль поэта и композитора. Делали небольшую постановочку к юбилею своего театра, чтобы развлечь публику, - как хохму, анекдот, а получилось нечто более значимое».

О екатеринбургском театре: от содержания - к форме
У Екатеринбургского театра кукол заметен противоположный подход: создается ощущение, что новые постановки изначально замысливаются с некоей претензией: удивить, поразить, произвести впечатление. Надо сказать, эта цель достигнута. Что дальше?«Петрушка Великий» играет для театра в числе прочего «репертуарообразующую роль». Хозяева фестиваля, на котором в отличие от многих сохранен конкурс, желают выглядеть достойно. Из года в год это удается (например, участники до сих пор вспоминают триумф «Чайки»). На фестивале-2012 оба екатеринбургских спектакля были отмечены жюри, и это не просто дань благодарности за сердечный прием. «Садко» и «Маленькие трагедии» представляют собой значительные работы и по творческим, и по финансовым вложениям. Оба спектакля эффектны, магически красивы. В обоих торжествует явно самодостаточная форма - роскошная, тщательно продуманная, изумительно тонко вылепленная, как в «Садко», и умно скрепившая все сценическое пространство, как в «Маленьких трагедиях». Победил художник. А зритель?

...Третий звонок. Зал еще копошится, устраиваясь поудобнее, отключая мобильники и мельком поглядывая на сцену. Занавес распахнут, виден ряд масок. С первыми звуками они вдруг оживают и оказываются лицами (действительно, «вдруг»: неожиданность присутствует). Это завязка «художественной интриги», которая продолжится весь спектакль «Маленькие трагедии». И мы будем с неослабевающим интересом наблюдать за переформатированием декораций, которые на наших глазах перестраиваются из одного замка в другой, переходят от одной пушкинской истории к следующей. Фантазия плюс инженерное мышление художника Юлии Селаври создали уникальный сценический мир-трансформер.

Но это та ситуация, когда внешнего оказывается «слишком много». Декорации и другие атрибуты оформления начинают руководить действом, они сильнее, чем внутреннее движение сюжета, определяют поведение артистов. Зритель с напряжением следит не за страданиями бедного честного рыцаря, а насколько ловко артистам удастся совершить некую манипуляцию со стульями. Содержание на мощном визуальном фоне становится вторичным. Психологического подключения к происходящему не происходит.

В спектакле (режиссер Сергей Ягодкин) все очень серьезно, трагично, патетично. Люди умирают, уходят, растворяются, остаются только маски, пустые оболочки-плащи. От постановки веет холодом. Она заглядывает за край. Возможный авторский вариант подачи, конечно, но по атмосфере далекий от пушкинского. И в первоисточнике каждый из сюжетов оканчивается смертью (как и любая жизнь), но разве тяжело читать Пушкина? Поэт не был в своем творчестве мрачным, даже в трагедиях. Возможно, маленькими он их назвал не только из-за компактности, но по отсутствию пафосности. Это истории не масс и вождей, а частных судеб. Они не про героев с пьедесталов, а простых людей, даже если то великие композиторы. Пушкин скорее Моцарт, чем Сальери: в любой трагедии должен быть элемент комедии, игры. Зачем маленькие трагедии делать большими?

На фестивале состоялся лишь второй показ спектакля - чистая премьера. Еще есть время духом трансформации наполнить не только форму, но и содержание. Пока создан мощный костяк постановки. Ожидаем приращения смысла.