ОДИН ДЕНЬ ЕВГЕНИЯ СИВКО

Главный режиссер Екатеринбургского театра кукол заслуженный артист России Евгений СИВКО 19 августа отметил юбилей — 50 лет. Евгений Владимирович не только главреж, режиссер-постановщик, но и один из ведущих артистов театра, занятый во многих спектаклях (на снимках — наш герой в разных ролях).
Август в театре выдался богатым на события — репетиции, премьера, опять репетиции, поездка на фестиваль «Язык мира» в Красноярск, и снова репетиции. Юбиляр не то, чтобы встретил день рождения на рабочем месте, он практически его не покидал: «Этот август был какой-то бешеный, я очень жалел, что в сутках всего 24 часа. 14 из них я точно проводил в театре»

УТРО
С чего начинается рабочий день главного режиссера Екатеринбургского театра кукол? Точно не с кофе. Первым делом, пока театр только просыпается, он идет в производственные цеха. Впереди премьера, работы много — бутафоры и декораторы раньше всех приходят в театр. «На репетиции режиссер должен быть готов больше, чем актеры, он должен быть во всеоружии, — говорит Евгений Владимирович, — нужно знать — чего нет, а чего и не будет. И до прихода актеров скорректировать план репетиции».
Из цехов Сивко идет в репетиционный зал, где уже стоит декорация премьерного спектакля «История города в куклах». Рядом, на столе, куклы, реквизит, распечатанный текст пьесы с пометками. «Я уже лет сорок здесь живу, прикипел. Столько мне город дал и столько отнял, — признаётся Евгений Владимирович, — появилась совершенно сумасшедшая идея посвятить спектакль Екатеринбургу, его 300-летию. Сделать спектакль о любви к городу без пафоса. Екатеринбург здесь — это такой слоеный пирог, который пропитан иронией и юмором. Хотелось на сцене подчеркнуть особость нашего города, его какой-то другой код».
Жанр постановки выбран и впрямь максимально не пафосный — площадное представление, балаган. «Балаган это ход, некая маска, — продолжает Сивко, — чтобы не впрямую вещать со сцены, какие мы особенные, а чтобы об этом говорили куклы». Все роли играют Петрушки, персонажи традиционного русского театра кукол. По ходу пьесы они переодеваются в различных известных людей, так или иначе связанных с Екатеринбургом, и разыгрывают короткие смешные новеллы, в сущности — анекдоты. На афише под названием спектакля так и написано — анекдоты о Екатеринбурге. Здесь и Татищев с де Генниным, и Мамин-Сибиряк с Решетниковым, и Менделеев с Чеховым, бывавшие в нашем городе проездом, и многие-многие другие. Руководит ими, как и в традиционном театре кукол — шарманщик. В спектакле его играет Степан Роскош. Остальные роли исполняют молодые актеры, только год назад пришедшие в театр: Анастасия Зырянова, Егор Лунев и Евгений Зимуков.
«Петрушку не надо жалеть! Он сам никого не жалеет и его не надо жалеть, — объясняет на репетиции режиссер, — это не тростевая кукла, которая держит психологический жест. У Петрушки скорее психологический удар. Удар головой, дубинкой, неважно чем…». В доказательство своим словам Сивко берет куклу и показывает. Петрушка в его руках описывает дугу во всю сцену театрика, в котором происходит действие спектакля. У любой другой куклы это движение было бы нарочитым, неестественным. Но не у Петрушки. «Это – гротесковая кукла. Здесь нельзя переиграть. Наоборот, это ее естественное состояние, это ее природа», — режиссер возвращает куклу Анастасии Зыряновой, и репетиция продолжается.
«Петрушки — это уникальная возможность научить молодых актеров ритму, темп-ритму, — говорит Евгений Владимирович после репетиции, — как правило, Петрушкам мало уделяют времени в театральном институте. В основном это гапит, марионетки, планшетки. А Петрушка — кукла совершенно другой культуры. А у нас тут еще и балаган. Молодых эта работа растит как актеров. Ставлю себя на их место и вспоминаю, как с нами, студентами, работали петрушечники Анатолий Архипов и Александр Заболотный. Я постарался передать нашим молодым артистам свой опыт. И они довольно-таки быстро подключились, нашли этот способ существования».

ПОЛДЕНЬ
Короткий перерыв окончен, и мы идем на следующую репетицию. Сцена под крышей. За окном — вид на город. Просторная комната. На небольшом столике звукорежиссерский пульт. На полу лежит ростовой костюм кенгуру, рядом африканские маски. «Карнавал Петрушек» — старый спектакль, поставлен еще в 2010 году. В 2023-м его уличный формат оказался востребован на праздновании 300-летия Екатеринбурга. Чтобы вспомнить спектакль, актерам нужны репетиции.
«Идея «Карнавала Петрушек» принадлежит художнику Андрею Мелентьеву, — рассказывает Сивко, — он изучал кукол разных стран. Специально ездил по музеям, читал литературу. Ведь у каждой страны свой театр кукол. Мы с ним задумались — а что их объединяет? И поняли, что их объединяют те же Петрушки».
В спектакле на сцену выходят Пульчинелла из Италии, Чоу-Кво из Японии, и даже африканский Петрушка Паш-Уты. Он получился настолько аутентичным, что это признали кукольники из Танзании, Намибии и ЮАР. А вот австралийский Петрушка был придуман екатеринбургскими кукольниками специально для спектакля — декорации в виде кенгуру, у которого в сумке разыгрывается представление. С «Карнавалом Петрушек» Екатеринбургский театр кукол посетил Казахстан, где спектакль признали лучшим на Всемирном карнавале, побывал в Италии, на родине Пульчинеллы. Показал в китайском городе Чэнду на Мировом кукольном фестивале 21-го Конгресса театров UNIMA.
«Это была настоящая Олимпиада кукольников, — вспоминает Евгений Сивко, — Китай пять лет к ней готовился. Собралась сто одна труппа со всего мира. Это был настоящий праздник. То, что мы туда попали, уже очень круто». По итогам фестиваля екатеринбургский театр был признан одним из лучших театров кукол мира!

ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ
На сцене Малого зала следующая репетиция, где Евгений Владимирович участвует уже в качестве актера. Срочный ввод на роль Башмачкина в спектакль «Гоголь. Триптих» вместо внезапно и безвременно скончавшегося Германа Варфоломеева. Времени совсем нет — уже через пару дней Екатеринбургский театр кукол едет со спектаклем на фестиваль «Язык мира» в Красноярск. Еще во время работы над премьерой «Гоголь. Триптих» Сивко присутствовал на каждой репетиции, страховал актеров, на всякий случай. Только вот никак не думал, что в итоге будет страховать Акакия Акакиевича. Потому что был полностью уверен в Германе Варфоломееве, в его мастерстве.
«Это совершенно другой уровень, — рассказывает он, — прежде у меня были в основном комедийные роли. Здесь, конечно, тоже есть необыкновенный юмор, но он такой… На грани. Многие, когда играют Башмачкина, играют жалость. Да не жалкий он! Он такой же, как и мы. Нет разницы — один мечтает о машине и квартире, а другой о шинели. Ну и что? Для меня это равнозначные вещи. Играть надо, как по лезвию идти, чтобы не скатиться ни в фарс, ни в жалость. При этом ты открываешь в себе какие-то новые возможности. Поэтому эта роль для меня знаковая».
А еще это очень нежная история. Башмачкин маленький человек, но при этом нежное существо. Поэтому Игорь Казаков, режиссер спектакля, и превратил его в гусеничку, а шинель — в его панцирь. Без этого панциря он оказывается беззащитным перед большим и страшным миром.
«И становится грустно. Потому что нас таких много, маленьких людей, — резюмирует Евгений Сивко, — да и не в шинели дело, а в несправедливости этого мира. По городским улицам толпами ходят сегодняшние Акакии Акакиевичи. Просто мечтают они о другом. Не о шинели».

ВЕЧЕР
После спектакля. Софиты погасли, зрители разошлись, театр опустел. В гримерке перед зеркалом сидит заслуженный артист России Евгений Сивко. О чем он думает по окончании сложного рабочего дня? «Это, как в сказке, — одну ягодку беру, на вторую смотрю, третью примечаю, четвертая мерещится. Так же цели, которые намечаешь. Вот эту работу почти выполнил, а мне уже надо следующую «ягодку» намечать. Тот же Башмачкин. Я понимаю, что мне тут еще расти и расти. И в этой роли нет предела, можно расти бесконечно. Но все равно это уже пройденный этап. И надо планировать новую цель, которая где-то там, только-только мерещится».

Новое уже совсем близко — спектакль «Раз краска, два краска», премьера которого должна состояться в декабре. «Это вечная гонка, с этими «ягодками, цветочками». Просто бесконечность. Ночью не могу уснуть. Паническая атака: это не успеваем, то не сделали. А потом утром приходишь в театр, идешь в цеха и — все сначала».