НОС И ДУША РАСТУТ ПО-РАЗНОМУ
Cпектакль «Пиноккио» показал зрителям, как это происходит
Длинноносый предок нашего Буратино прибыл с исторической родины и вышел на сцену екатеринбургского Театра кукол (ул. Мамина-Сибиряка, 143). Вчера премьерой итало-российского спектакля «Пиноккио» театр открыл 82-й сезон.
Генеральный прогон происходил 26 сентября на публике. Удивительно, но наши маленькие зрители почти сразу сообразили, что герой хотя и похож на Буратино, но — другой, и смысл его истории совсем не в поисках золотого ключика к дверям чудесного театра. А начинается спектакль с Книги. Живая кукла с голубыми волосами заботливо сдула пыль со старинного тома и открыла его страницы. Её пластика кукольно изящна — и жесты, поправляющие причёску и пышную юбку, и танцевальные повороты на каблучках высоких ботинок. А «фарфоровое» лицо совсем не по-кукольному выразительно: в его прехорошеньких чертах соединились строгость, милосердие и сострадание. Это не просто кукла, а та самая Фея (актриса Татьяна ЖВАКИНА), которая станет для деревянного мальчишки Пиноккио куда более могущественным и значимым творцом, чем папа-столяр…
Постановщики спектакля приехали к нам из Флоренции. Это родина титанов Возрождения, оперы и Карло КОЛЛОДИ, автора книги «Приключения Пиноккио», которая пришла в мир отдельным изданием ровно 130 лет назад. Режиссёр Луана ГРАМЕНЬЯ и художник Франческо ДЖИВОНЕ работают в флорентийском Zaches teatro, знакомом екатеринбуржцам по фестивалю «Петрушка Великий» и гастролям на сцене Театра кукол. Наши собеседники, основатели Цахес-театра, называют его «физическим», потому что основные средства выразительности здесь — танец, пластика, маски. В екатеринбургском спектакле, как рассказала нам Луана Граменья перед генеральным прогоном, пришлось впервые работать с текстом, делать инсценировку, причём такую, чтобы она «прижилась» в чужой стране, была понятна российским детям. Алексей КОКИН перевёл её на русский, адаптировав при этом своеобразный тосканский «диалектный» юмор Коллоди к нашему менталитету. Специально для этого спектакля Франческо Дживоне создавал маски, скрывающие всё лицо артиста и позволяющие ему говорить. А художественный руководитель совместного проекта — главный режиссёр екатеринбургского театра Евгений СИВКО (в спектакле он ещё и один из Кроликов, и Дрессировщик).
Приключения Пиноккио начинаются с момента рождения, когда открывается занавес крошечного «театра в театре» и ручки Феи (Татьяна ЖВАКИНА) начинают «дёргать за ниточки» марионеток — столяра, сосновое полешко, превращающееся в остроносенького человечка. Но дальше этот театральный приём больше не повторяется. Начинается жизнь, в которой деревянный Пиноккио (Анастасия ОВСЯННИКОВА) страстно желает стать настоящим. Сюжет состоит из тех же коллизий, которые повторил в своём «Золотом ключике» Алексей ТОЛСТОЙ. Вот и в сцене суда в спектакле маразматический судья-обезьяна называет героя: «Пиноккентий Буратинович». Но Пиноккио стремится совсем к другой цели, чем Буратино, и Фея приготовила ему на этом пути инициации в настоящего мальчика жестокие испытания.
«Деревяшка» Пиноккио полон прекраснодушных порывов. Однако его «поле чудес» и «страна лоботрясов» что-то никак не пересекаются с дорогой благих намерений. Фея, поняв тщетность убеждений, помогает маленькому авантюристу получить опыт. Очень горький, как то лекарство, которое Пиноккио соглашается принять «за кусочек сахара». А на сцене тем временем появляется похоронная процессия кроликов. Огромные толстые ушастые существа — актёры, конечно, — несут гробик с надписью Pinocchio. Зал хохочет, а «пациент» выхватывает из феиных ручек склянку спасительной касторки. А когда в очередной раз Пиноккио врёт в ответ на данные Фее обещания, у него растёт и вырастает супердлинный (во всю сцену) носище, с которым бедняжка под смех зала пытается передвигаться.
Но испытания касторкой и носом по сравнению с превращением в осла — за безделье и очередную ложь — мягкие детские наказания. «Ослиные» моменты в спектакле становятся истинно драматическими. И когда бедный печальный Ослик-Пиноккио, исполняя в цирке «смертельный номер», падает с переломанными ножками, а потом оказывается брошенным у штормового моря, зрители так сочувствуют ему… Так сильно, что и строгая Фея с добрым лицом прощает его и спасает. Деревянная остроносая маска и гофрированный «кукольный» воротничок сняты за ненадобностью. Мальчик Пиноккио — настоящий! — перечитывает Книгу…
Художник Франческо Дживоне, отвечая на вопрос «ВЕ», сказал, что Цахес-театр никогда не ставил «Пиноккио» в Италии: «Для итальянцев это — классика. Создано множество её театральных интерпретаций, среди которых есть настоящие шедевры. Но, получив предложение от екатеринбургского театра, мы решили всё-таки рискнуть». И, судя по реакции первых зрителей и по моим первым впечатлениям, риск в случае с итало-российским «Пиноккио» действительно стал делом благородным и благодарным.
