КУКОЛЬНИЦА

В гардеробе Театра кукол пальто принимает подвижная женщина с озорными, как у девчонки, глазами и совершенно не старческим, звонким голосом. Вряд ли кто из пришедших на спектакль догадывается, что она в недавнем прошлом - актриса этого самого Екатеринбургского Театра кукол - Лидия Александровна Потапова.
В 1958 г. буквально с улицы она пришла в театр и... стала в нем актрисой. Ей выпали 30 лет особого актерского, кукольного счастья - стоя за ширмой оживлять тряпичных и сделанных из папье-маше человечков, зверушек, наделяя их своим голосом и душой. Каждый раз отдавать зрителям частичку себя и ничего не требовать взамен. С 1991 года Лидия Александровна на пенсии. Работает в том же, родном для нее театре - теперь, правда, в гардеробе. Еще совмещает обязанности заведующей архивом театра. Зарплата у театральной гардеробщицы и архивариуса почти символическая, но для Потаповой это не имеет значения. Она из тех навсегда преданных театру «чудиков», которые готовы делать в театре все, что угодно (не важно что, главное - в театре) - даже пол мыть, если потребуется. Когда ее спрашивают, не жалеет ли она, что всю жизнь проиграла в куклы, Лидия Александровна отвечает:
- Я - самый счастливый человек на свете - у меня были куклы, была сцена. Больше всего на свете, больше чем духи, я люблю запах театральной куклы, он остался со мной на всю жизнь. Этот запах был в старом помещении театра. Здесь этого нет - здание большое, кондиционеры работают...
- Лидия Александровна, как Вы попали в кукольный театр? По распределению?
- Какое там распределение! (Смеется). Я очень хорошо говорила, как Рина Зеленая. К театру напрямую никакого отношения не имела, работала на заводе, но с детства занималась в драмкружках. И как-то мне мой руководитель драмкружка и говорит: «Ты чего на заводе-то пропадаешь, Рина Зеленая? Ты пойди в театр кукол!». А я и знать не знаю, разве есть такой? Сказал он мне адрес - Ленина, 15 (театр тогда находился по этому адресу), я и пошла.
- Вот так запросто, буквально с улицы?
- Конечно с улицы (с гордостью). Пришла я, стеснительная такая, худенькая, с косичками... Нашла театр, очень долго ходила около него, боялась зайти. Стою перед огромными страшными дверями, на которых написано: «ТЕАТР КУКОЛ», а зайти не решаюсь. Напротив дверей с грузовой машины декорации разгружают. Читаю на машине: «Куклы. Карлик Нос». Рядом с машиной женщина стоит, мощная такая, внушительная. Заметила меня и спрашивает громовым голосом: «Вам чего, девушка? На работу хотите к нам поступить?» Я киваю. Она дальше: «Кем хотите трудиться? Полы мыть?». Я молчу. Она дальше пытает: «Бухгалтером, что ли?». Отрицаю молчанием. «Ну, тогда, наверное, актрисой?» - догадывается женщина, тут уж я утвердительно-облегченно киваю. Вот так все и произошло.
- Вас сразу после этого разговора в театр актрисой взяли, что ли?
- Не-ет ... (Смеется). Сказали придти через две недели на прослушивание - приготовить басню, прозу, стихотворение...
- Репертуар для прослушивания долго выбирали?
- Да мне и готовиться особо не надо было ... Рине Зеленой вовсю подражала, так что наработки были.
- А когда Вы впервые после этого вышли на сцену?
- Приняли меня в авгус¬те, а на сцену я вышла уже в ноябре 1958 года.
- В какой спектакль Вас ввели?
- В «Карлик Нос». Мне там сразу три роли поручили: мать Якоба, Грету и Уточку. В том же году я поехала на первые в моей жизни гастроли. Страшно было - не передать! Роль я, конечно, выучила, куклу взяла, а уровень держать не могу! Мне весь спектакль со всех сторон шипят: «Держи уровень! Держи уровень!»... (Смеется).
- Что значит «держать уровень»?
- Это значит держать руку с куклой всегда на одной высоте над ширмой - так, чтобы куклу было видно всю - не выше и не ниже. Опустишь ниже - зритель будет видеть только макушку куклы, выше поднимешь - увидит мою руку.
- Получается, что всем театральным премудростям пришлось учиться на ощупь, прямо на сцене? Специального театрального образования Вы не получили?
- Спустя четыре года, как я поступила в театр, из нас, молодежи труппы, сформировали группу, которая поступила в Свердловское театральное училище. Наш выпуск (1963- 1967г.г.) был первым выпуском актеров кукольного отделения. Так я 33 года по этой дорожке и хожу. Работала с разными куклами - перчаточными, тростевыми...
- Любимые были?
- Конечно. Какое-то необъяснимое чувство счастья возникало от соприкосновения с Тигренком Петриком (1968 г.). Кукла эта была, как мы называем, усовершенствованной Петрушкой - пальчики Петрушки одевались на руку, а голова на гапиде - могла поворачиваться, глазками мигать. Мы с этим спектаклем и на фестиваль в Москву ездили. Вообще на гастроли тогда много ездили и, конечно, не только с «Петриком». Самыми памятными остались для меня северные поездки: Ханты-Мансийск, Надым, бесчисленные Октябрьские и Комсомольские поселки. Холод, пурга, северное сияние, трясучка (летали на Ан-24 и Як-40) ... Нашего приезда ждали, как чуда, принимали замечательно. Вообще, куда бы мы ни ездили, театр всегда принимали очень тепло. Еще, возвращаясь к любимым куклам, у меня дома живет моя самая первая в театре кукла - мама Якоба из того самого «Карлика Носа». Я ее спасла от позорной смерти - ее уже на помойку несли - и оставила жить у себя. Для меня самое счастливое время, когда беру куклу в руки. Бывает такое непреодолимое желание, прямо до слез, хочется взять куклу, посмотреть на нее, подвигать глазками, головой, сделать так, чтобы она ожила...
- Как сегодняшние зрители воспринимают куклу на руке? Вообще нынешние дети отличаются от тех? Бытует мнение, что растет поколение «продвинутых», агрессивных, больше интересующихся компьютером, а не театром ...
- Я наблюдаю за детьми - да ничем они не отличаются! Реагируют на все доброе точно также, как и 20, 30 лет назад - плачут, смеются, активно сопереживают ...
- ...что значит активно?
- Ну, например, когда в театре шли «Красные дьяволята» (1985 г.) мальчишки из зала пуляли по «врагам» железками, кричали «своим»: «Смотри, сзади!» или наоборот: «Не смотри!». И сейчас на спектаклях так же - из зала могут громко предупреждать добрых героев об опасности, да разные курьезные случаи бывают ... Кстати, часто бывает и так, что на детских спектаклях не только дети плачут, но и родители. Вот недавно после «Стойкого оловянного солдатика» подходит за пальто женщина с малышом, глаза вытирает. Спрашиваю, что случи¬лось, а она извиняется, мол, так спектакль тронул, не могла сдержаться - заплакала.
- Теперь, когда Вы не участвуете в спектаклях, что из текущего репертуара смотрите? Какие спектакли больше нравятся или наоборот не нравятся?
- Смотрю всё. Нравится ВСЁ! Честное слово! В театре тоже, бывает, спрашивают: «Лидия Александровна, как Вам этот или тот спектакль?» А мне, действительно, всё нравится - и тот замечательный, и этот прекрасный! Конечно, больше радуют кукольные спектакли. Я ведь - кукольник до мозга костей. Может, поэтому, то, что делается в живом плане, меня не очень удовлетворяет. Но все равно спектакли нравятся все. (Смеется).
- Какого Вы мнения о молодом актерском поколении труппы?
- Они все такие талантливые! Я их обожаю. Всех! Например, когда играет Алла Антипова - для меня это наслаждение. У них огромная отдача в работе, они очень много отдают - и с куклами, и «живьем».
- Что бы Вы хотели пожелать Театру кукол?
- Больше ... (хитро улыбается) кукольных спектаклей, чтоб не забывали про куклу.
Вопросы задавала Анна Баранова Театральная газета, №4 2005 г.