БУРАТИНО VS ПИНОККИО

В Екатеринбурге завершился Международный фестиваль театров кукол «Петрушка Великий»
Афиша была серьезна и разнообразна. Впрочем, здесь привыкли держать уровень. В программе ― четыре из пяти номинантов прошлогодней «Золотой Маски», несколько ожидаемых и спорных премьер прошлого сезона, яркие итальянские спектакли, демонстрирующие победительный профессионализм исполнителей.
«Пульчинелла -ди-Маре» в исполнении Гаспаре Насуто стал обладателем Гран-При и лауреатом премии «Признание», которая вручалась по итогам анкетирования всех участников фестиваля. Из Екатеринбурга актер ― солист перчаточной традиции вылетел в Петербург, а в конце октября проведет мастер-класс в Челябинске. В его словаре появились не только дежурное слово «спасибо», но и домашнее «бабушка», так что шанс видеть его в России постоянно довольно велик.
Фестиваль успешен, когда борьба ведется не только за награды, но есть еще и конфликт сюжетов между собой. Это менее заметно, но от этого не менее важно. Два уральских театра поставили спектакли о деревянных человечках, фантазируя по мотивам сказок Карло Коллоди и Алексея Толстого. На них и хочется остановиться.
Режиссер Сергей Ягодкин в Магнитогорске выбрал русский вариант сказки (для театра под названием «Буратино» каждая одноименная постановка — ответственный шаг). На стилизованной под старинный цирк афише определен жанр — «поэтическая клоунада». Но поводом для вдохновения вряд ли был Феллини. Кажется, что на пустую сцену театра вышли клоуны из «Лицедеев». И это не случайное совпадение, не заимствование наработанного кем-то другим приема — это сознательная цитата. Спектакль Ягодкина, прежде всего, о театре, о двух его сторонах, двух мирах — душевного площадного театра папы Карло (Дмитрий Никифоров) и роскошного креативного бизнес-проекта Карабаса (Александр Анкудинов). Появившиеся клоуны призваны стать восторженной публикой.
Шарманка папы — скромный театр теней, там даже очаг нарисован черно-белым, а где тени — там и свет. Мотив света, лампы, фонаря важен в этом «Буратино». Заглавный герой окончательно отбивается от рук и попадает в лапы Карабаса, когда обессилив, падает в опилки под фонарем. Лампа тут же гаснет.
У Карабаса, похожего на Карбафоса студии «Пилот», — роскошь немыслимая, навороченная, на мой вкус, даже не избыточная, а излишняя. Художник Анвар Гумаров ни в чем себя не ограничивал. Махина театра Карабаса, чинно пошатываясь, выплывает из-за кулис. Сцену театрика обрамляют крылья птичьи, ноги лошадиные, гранаты боевые, космонавт в скафандре и прочие декоративные элементы, а сама она больше напоминает прилавок. Но в этом и есть ее функция, ее размах. Бесплатному шоу во дворе Карло клоуны-зрители в одно мгновение предпочитают блеск Карабаса. Доходит до того, что спекулируют билетами за «Азбуку».
И история, написанная (или переписанная — уже неважно) Толстым — лишь повод для привлечения в основную тему спектакля подробностей наподобие Пизанской башни или шуток вроде огромного батискафа, на глазах трансформирующегося в черепаху. Текст то возникает от случая к случаю, то тонет в безмолвной клоунаде, то теряется на фоне громких песен персонажей под фонограмму. Тексты этих «зонгов» режут слух: Буратино боится повторить судьбу Жанны д’Арк, а старая Тортилла вопрошает: «Снится ли мне сон или я уже в коме?»
Некоторые стихи вызывают не только смех, но и недоумение: «Как может дерево любить кого-нибудь!» — поучает сверчок, сам будучи при этом механическим созданием мастеровитого Карло. Буратино не следует совету насекомого, деревянного мальчишку то в виде марионетки, то в виде планшетной куклы все исполнители-клоуны передают друг другу стремительно, времени едва хватает для четких перемен кукловодов, тут не до завершенных жестов.
Но вернемся к главным героям. Сбежавшие куклы во главе с папой Карло на высоких котурнах обретают новый театр, равнозначный магнитогорскому театру кукол. Карабас находит в брошенной шарманке Карло своего кукольного двойника, оставляет его, остается один. Лампа, как вы уже догадались, гаснет.
Екатеринбургский театр кукол пригласил для работы над «Пиноккио» итальянскую постановочную группу (режиссер Луана Граменья, художник Франческо Дживоне). В их интерпретации весь сюжет ― это театр Феи, которая одновременно читает сказку ребенку и чинит препятствия главному герою, чтобы тот в конце концов стал человеком. В начале она одна с помощью штоковых марионеток разыгрывает историю с поленом.
Спектакль получился, на российский вкус, довольно мрачным. Первая смерть случается уже в прологе. Деревянный человечек убивает сверчка, впоследствии тот будет являться в виде собственной тени. Присутствуют на сцене и все упомянутые в сказке Коллоди гробы и кресты.
Играют не куклы, а актеры в масках с отчасти кукольной пластикой. Особенно интересна в подобном сценическом существовании Татьяна Жвакина в роли Феи. Она здесь главная, одному лишь ее жесту подчиняется квартет кроликов, слуг просцениума — черные плащи, прикрывающие актеров, катающихся на стульях, реалистичные маски. Она — одновременно и кукла, и кукловод, и зритель. Все поучения и прописные истины она изрекает во всеоружии ломаной кукольной пластики, а потом может взять в руки перчаточные куклы врачей и сыграть за них сцену, меняя лишь тембр голоса. Фея лично отмеряет деревянные палки, ища идеально подходящую для выросшего от вранья носа, и подходит к делу ответственно. В ее спектакле все должно быть безупречно. А в финале, конечно, она же снимает маску с героя. И уже… девочка покидает сцену через зал. Анастасия Овсянникова в роли Пиноккио не скрывает свой пол. Авторам спектакля не важно, кому читают сказку. Пиноккио хочет стать человеком, а не именно мальчиком. Исполнительнице главной роли предложено амплуа Арлекина-травести. Пластика площадного трикстера соседствует с интонациями мальчишки из ТЮЗа.
Название «Буратино» часто можно встретить на афишах театров кукол, как и другие классические сказочные названия — от «Трех поросят» до «Красной Шапочки». Режиссерам интереснее представлять свои вариации, отталкиваясь от хрестоматийных тем, их все реже заботит следование сюжету и характерам сказок. И тут кукольники смелее своих драматических коллег. Только их зрители не столь подготовлены.
«Запишите тему сочинения: «Роль древесины в развитии российского театра кукол», — шутили организаторы фестиваля устами «училки» Мальвины Карабасовны, предваряя свой спектакль коротким капустником. Как во всякой шутке, в ней есть доля нешутки. Как говорят в таких случаях, роль древесины трудно переоценить. Но еще труднее дать ей адекватную оценку. Считайте, что одно сочинение на заданную тему вы только что прочитали.